Сердюки были частью вырезаны, частью связаны в одну толпу верёвками. Мстя за вчерашнее, Меньшиков поручил палачам казнить их разнообразными казнями; войско, везде и всегда готовое к грабежу, рассеялось по домам обывательским и, не разбирая невинных от виновных, истребило мирных граждан, не пощадило ни жен, ни детей. "Самая обыкновенная смерть была живых четвертовать, колесовать и на кол сажать; а дальше выдуманы были новые роды мучений, самое воображение в ужас приводящие. Так объясняется наш летописец [автор «Истории Русов»]; кончилось тем, что весь город, все публичные здания, храмы, присудственные места, архивы, арсеналы, магазины были зажжены со всех сторон; тела избиенных были брошены по площадям и по улицам; спеша отступлением, Меньшиков покинул их для псов и для птиц,— «и не бе погребаяй». Обременённый безчисленными богатствами, сокровищами народными и городскими, взяв в Батурине триста пятнадцать пушек, Полководец выступил из развалин. Везде на пути он обращал сёла в пустыни и «Малороссия долго курилась после пожиравшего её пламени».[1] [Архівовано 28 квітня 2010 у Wayback Machine.]
Українські народні думи та історичні пісні. — Київ, 1995. — С. 157. Онлайн на Інтернет-ресурсі: НДІ Українознавства (укр.)[недоступне посилання з лютого 2019]
Сердюки были частью вырезаны, частью связаны в одну толпу верёвками. Мстя за вчерашнее, Меньшиков поручил палачам казнить их разнообразными казнями; войско, везде и всегда готовое к грабежу, рассеялось по домам обывательским и, не разбирая невинных от виновных, истребило мирных граждан, не пощадило ни жен, ни детей. "Самая обыкновенная смерть была живых четвертовать, колесовать и на кол сажать; а дальше выдуманы были новые роды мучений, самое воображение в ужас приводящие. Так объясняется наш летописец [автор «Истории Русов»]; кончилось тем, что весь город, все публичные здания, храмы, присудственные места, архивы, арсеналы, магазины были зажжены со всех сторон; тела избиенных были брошены по площадям и по улицам; спеша отступлением, Меньшиков покинул их для псов и для птиц,— «и не бе погребаяй». Обременённый безчисленными богатствами, сокровищами народными и городскими, взяв в Батурине триста пятнадцать пушек, Полководец выступил из развалин. Везде на пути он обращал сёла в пустыни и «Малороссия долго курилась после пожиравшего её пламени».[1] [Архівовано 28 квітня 2010 у Wayback Machine.]
